— Евгений Николаевич, давайте вернемся к весне — к назначению в «Хумо». Почему долго не было официального объявления? Правда, что вы с мая работали?
— Нет-нет. Сначала только приглашение пришло, спросили о моем желании, встретились с руководством. В начале июня я съездил в Ташкент, посмотрел дворец и дал добро. «Хумо Арена» — великолепная. В ВХЛ не так много дворцов такого уровня. Сейчас уже и зритель на арену пошел. Дай бог, чтобы дальше в Узбекистане развивался хоккей. Тогда появятся спортшколы, и в скором времени будут хорошие условия для хоккея.
— Сборы стартовали тоже заметно позже, прошли они в Нижнем Новгороде — не совсем чужом для вас городе. Есть ли тут взаимосвязь?
— Получилось так, что решение о вступлении команды в ВХЛ пришло поздновато. К этому времени все уже были в лагерях, стадионы были заняты. Поэтому нашли такое место — Изумрудный, под Нижним Новгородом. Там нам предоставили лед и возможность потренироваться. Не скажу, что были идеальные условия, но это был форс-мажор.
— А команда была уже примерно собрана?
— Тоже нет. Многие ребята приехали на просмотровых контрактах, по позициям был аврал. В кратчайшие сроки удалось и подготовиться, и команду набрать — сделали большую работу.
— Получается, благодаря сборам в Нижнем Новгороде вы и заявились на турнир с командами из КХЛ?
— Да, было приглашение. Большое спасибо «Торпедо», они повели себя очень здорово. У нас не было ни штанг, ни дисков — приехали с нуля, они нам предоставили материал. Борис Владимирович Тортунов там работал — связи помогли, но и еще раз спасибо руководству клуба за помощь в сложный период.
— Ваше торпедовское прошлое сыграло роль?
— Было хорошее время, когда работал там, и ко мне отношение хорошее осталось. Все как-то срослось, как нужно. Если вспоминать тот турнир, то преимущество было в том, что мы практически месяц уже были на площадке. Остальные команды КХЛ вышли на лед позже. Плюс здесь эмоции игроков, желание себя показать — все срослось, сыграли хорошие матчи, одержали несколько побед. Но я сразу сказал: нам нужно усиление там-то и там-то. Не всегда успех зависит только от работы, тактического плана — иногда нужно людей поменять.
— Неровный старт в регулярном чемпионате не давил на вашу уверенность?
— У молодых ребят нет опыта. А что касается тренерского состава, то мы прекрасно понимали, что сезон будет тяжелый. Где-то нужно мотивировать игроков: где-то плеткой, где-то кусочек сахара должен быть всегда. Мы уже прошли огни и воды, знаем как работать и команду выводить. Ребята молодые, впервые играют в Высшей хоккейной лиге. Прошлый сезон не такой напряженный был по играм: сейчас увеличилось количество и качество команд, четверные игры на выезде. Тем более это Ташкент. Не Санкт-Петербург, где за час долетел до Москвы. Это всегда 4-4,5 часа. На автобусе — длинная дорога. К этому всему нужно было адаптироваться.
«Ташкент строится по-новому, появляются дорогие люксовые кварталы»
— Бывали в Ташкенте в советское время?
— Нет, ни разу, но всегда хотелось! Мне много рассказывали о Ташкенте. Еще в советское время. Я, кстати, во второй лиге один сезон играл — в харьковском «Динамо» — но тогда Ташкента в лиге еще не было. А в целом много хорошего слышал. Вот в июне наконец-то оказался: город чистый, люди приветливые, добродушные. Вообще поразился.
— Насколько эта картинка отличалась от того, каким Ташкент представлялся по рассказам в советское время?
— Даже представления не имел, не думал вот таким образом. Но сейчас там, допустим, есть Самарканд — посмотреть Шелковый путь, великолепные традиции и историю. А мастера какие! Пошел на ярмарку по дереву — ну просто красавцы. Я прямо удивлялся: такие изделия — произведения искусства. Еще поразили отношения в разговоре: знакомые при встрече всегда обращаются на «вы». У нас же сразу переходишь на «ты», это товарищеские отношения. А у них на «вы» — интересная деталь.
— Ваш рассказ почему-то навеял ассоциацию с Кишиневом — аналогичная постсоветская судьба, социокультурный конфликт внутри общества... У всех южных стран бывшего СССР есть что-то схожее?
— Это уже немного другое. Молдаване — слегка иной народ. Узбеки же терпеливые, трудолюбивые. У них такой склад характера: они сначала выслушают, сразу ничего не говорят и не делают. Им нужно поразмыслить, сделать доскональный разбор и принять решение. У них нет ничего спонтанного и быстрого.
— Как в Узбекистане обстоят дела с русским языком, русской культурой?
— Сразу скажу, что новый президент Узбекистана задает вектор на Россию. У нас великолепные отношения с этой страной. Там есть народный и музыкальный театры России, например. Обмен тот же самый: сейчас в Москве и Петербурге работает много узбеков, русских, работающих в Ташкенте, видел немало.
— Ташкент — это город, пик модернизации и застройки которого пришелся на советское время...
— Да-да. Ташкент сейчас строится по-новому, появляются кварталы дорогие, люксовые.
— Как Москва-Сити?
— Немножко по-другому выглядит, но да, суть похожа. Есть там и жилье на любой вкус. Ташкент, конечно, дешевле, чем Петербург и Москва, но все равно.
— Как ощущается жизнь в Ташкенте в плане столичности? Многих, например, удивляло, что там есть метро.
— Конечно, есть. Я с ним не очень, правда, знаком. Во время сбора — только гостиница и стадион. Сейчас игр много, я по осени вообще только два раза на рынок съездил, да и всё.
— А вы как передвигаетесь? Пешком?
— У нас автобус, живем в гостинице.
— Просто хотелось узнать, как там по пробкам.
— Таких, как у нас здесь, нет — все компактно.
— И, естественно, нельзя не спросить про кухню...
— Кухня великолепная. Сытное там все, вкусное.
Вспомнилась одна история. Когда в Петербурге еще работал, поехали с таксистом в кафе с узбекской кухней: разговорились в пути — я его спросил, знает ли он какое-нибудь хорошее место, захотелось вот спонтанно. Он привез. Где-то на Невском, небольшое такое. Мы зашли с ним, там столиков 5-6, он сказал: «Здесь будет лучшая еда!». Угостил его, на 1000 рублей мы вдвоем поели: салат, первое, плов и мясо, качество хорошее. Но с Ташкентом не сравнится. Там на 1000 рублей покушаешь еще больше и лучше. Готовят вкусно.
— Там другой вкус, не такой, как в России?
— Конечно. У них специи там. На рынок приходишь — все свежее. Вот, например, на курагу я раньше не обращал внимания. У нас она светленькая, красивая, а там — шоколадная. Правда, она и стоит 500-600 рублей, но вкус... Отменный. Но еда немного жирновата, нужно быть внимательным.
— Сами не пристрастились к готовке? Как Станислав Черчесов как-то рассказывал, что и барана может зарезать-приготовить.
— Нет-нет-нет! (Смеется.) Кстати, перед одним из выездов ресторан пригласил всю команду на ужин, они делали баранье мясо — все по-разному приготовлено, при нас порезано.
— Но спортсменам надо аккуратнее с этим?
— Да нет, ребята молодые — все сгорает. А так, приятно, что команду пригласили, поблагодарили.
«С таким коллективом, который был в Петербурге, посчастливится работать не каждому тренеру»
— Вернемся к вашему первому сезону в ВХЛ. Финал 2018 года можно назвать уникальным в вашей карьере?
— Конечно! Во-первых, у нас были в соперниках «Торос», «Нефтяник» — мы заслужили тот финал. Ребята показали в этих играх уверенность, она пришла во время сезона. Не скрываю, у меня был хороший тренерский штаб — все работали, каждый выполнял свой фронт работы. Затем ребята приняли требования, хоть и по началу были небольшие трения. Было все профессионально. По уровню организации «СКА-Нева» — это КХЛ. У нас отличная раздевалка была, медицинский центр, восстановительные бани, джакузи. Сейчас в Ташкенте до такого далеко, но все обязательно будет. В Петербурге были великолепные условия для работы.
— По ходу сезона не было ощущения, что это какая-то сказка, кино: две команды из одного города оторвались, всех побеждали, плей-офф прошли в одну калитку?
— Если сравнивать сугубо по-хоккейному, то «Динамо» — немного другая история. Уже опытная команда, которая была заточена на результат. У нас же была молодая команда. Пацаны могут сыграть хорошо, а потом просаживаются. Немного опыта не хватает.
Еще раз хочется по тому сезону «СКА-Невы» сказать, что повезло с ребятами. К нам пришел Гребенщиков после «Сочи». Я с ним разговаривал: «Свят, здесь перезагрузка у тебя. Я слышал, ты серьезный парень». И действительно — оказался в лидерах. Сейчас я смотрю, как он в «Витязе» играет — рад за него. Всегда работал, ни одной тренировки не видел, где бы он бездельничал — всегда пашет. Если игрок умеет работать, то он достигнет своего в любом случае! Даже если у него не такой большой потенциал, талант — он за счет работы достигнет очень многого. Любой тренер будет предпочтение отдавать такому игроку, потому что знает — на него всегда можно положиться.
— Если сказать «пятый матч финала» — вы сразу поймете, о чем идет речь? Это на века?
— Конечно! Я вам скажу, хорошо у нас тогда сработали наши администраторы — они тогда пиццу заказали.
— Многие говорили, что у «Динамо» уже пицца закончилась...
— А у нас вот нет! (Смеется.) Смотрел на ребят, говорил им: «Давай, давай!». Дожали — и хорошо!
— В какой момент вы перестали понимать, что происходит?
— Да нет, я в этой игре нормально все контролировал. Нам хотелось в обязательном порядке выиграть этот матч.
— Когда начали осознавать, что матч слишком длинный и это выходит из-под контроля? Что было вообще в голове?
— Да ничего. Здесь ты просто играешь, работаешь до конца — все решает момент. Знал, что команда хорошо подготовлена: и физически, и морально.
— После того, как игра закончилась в шестом овертайме, в третьем часу ночи, что вы первым делом сказали после игры? Как вообще спали после матча?
— У ребят никогда в жизни не было таких матчей. После игры они сразу поехали в гостиницу, ребятам заказали покушать. Легли спать под шесть утра.
— Главное, сложилось все так, что там постоянно меняли дни игр. В итоге единственными матчами, между которыми был один день паузы, а не два, оказался именно пятый и шестой.
— Шестой матч мы проиграли, но игра была равной, у нас были хорошие моменты. Соперник забросил свои шайбы, а мы не реализовали моменты, выходя 3 в 1.
— Помню вашу реакцию после шестого матча, уже на награждении. Можно сказать, что после победы в шестом овертайме, вы четко ощущали, что на таком всплеске вполне реально спасти серию?
— Нет, конкретный матч тут не играл особой роли. Ребята чувствуют отношение тренера, характер тренера. Если ты не сдаешься, если ты идешь на игру и заранее знаешь, что соперник сильнее, и у тебя нет шансов — все равно в подсознании это передается игрокам. Поэтому с опытом приходит, что на каждый матч настраиваешься только на победу. От тебя должна исходить уверенность, ты должен срабатывать. Если командная игра не идет — ты должен что-то делать, а не пускать все на самотек. Чтобы ребята видели, что ты не сдаешься — тогда и команда выходит характерная.
Как говорил один тренер, «команда как птичка: пережмешь — удавишь, недожмешь — улетит». Здесь грань нужно чувствовать. С ребятами в «СКА-Неве» можно было и жестко — они понимали. Первое время к этому не очень относились. Но я объяснял, что это для их же будущего: «Не важно, где будете играть, с каким тренером. Но когда все это пройдете, для вас ничего не будет новым. Начнет тебя тренер плющить — сможешь пережить это, а не уйти в себя и развалиться».
— Ваш уход из «СКА-Невы» получился резким, неожиданным. Никто даже обсудить ваш уход не успел. Почему решили покинуть команду и чем вообще занимались в пропущенный сезон?
— Это было решение руководства, сразу скажу. Хоккей — это бизнес, и к этому я нормально отношусь. Раньше были обиды, а со временем все прекрасно понимаешь. Руководство решило так — значит так, спасибо и до встречи, по-человечески разошлись. Никогда не знаешь, как и что случится. Может, когда-нибудь я там снова окажусь? С удовольствием приеду и буду работать. Все это жизненно. Если ты начинаешь лить негатив о месте, где ты работал — это неправильно, непрофессионально. Ну, а в прошлом году я немного поработал консультантом в Новомосковске, в Академии Михайлова. Пару месяцев. Потом дома — была возможность с домашними побыть, с супругой.
Но, знаете, когда я возвращаюсь в «Хоккейный город», то этот стадион, этот комплекс... Трепетные эмоции. Отличное время мы с той командой провели там. В том сезоне я, может быть, говорил ребятам много негатива в процессе. Но это рабочее. Сейчас хочу сказать, что в «СКА-Неве» я работал с отличными ребятами. Сейчас уже есть время и повод сказать каждому из тех, кто весь тот сезон трудился со мной, играл в том финале, слова благодарности. У меня была отличная тренерская бригада. Хорошая вратарская линия. И отличная команда — с таким коллективом посчастливится работать далеко не каждому тренеру. Мне посчастливилось. Спасибо всем, кто работал со мной.
